Причины панических атак

            У пациентов с паническими атаками, которым вводили лактат натрия для того , чтобы спровоцировать паническую атаку, функциональная МРТ (fMRI) продемонстрировала повышенный кровоток ( CBF) в правой орбитофронтальной коре ( OFC ) и левой затылочное коре, но уменьшенный кровток ( CBF) в гиппокампе и миндалине. Другие исследования показали, что пациенты, которые не имели панических атак после инфузии лактата натрия, не обнаруживали различий в CBF по сравнению со здоровыми людьми. Интересно, отметить тот факт , что, когда в исследовании fMRI возникала спонтанная паническая атака, то она сопровождалась со значительно повышенной активностью правой миндалины.

              Анализ изображений пациентов, у которых есть имело место паническое расстройство, которые находятся в тревожном (но не в во время паники ) состоянии, также обнаружились интересные данные. При представлении угрожающих слов в исследованиях fMRI у этих пациентов активировались левая задняя и левая медиальная области лобной коры головного мозга, представление отрицательных эмоциональных стимулов (слов) вызывает активацию правой миндалины и правого гиппокампа у пациентов, имеющих паническое расстройство. Когда пациентам с паническим расстройством  представляются вызывающие чувство тревогу зрительные раздражители, они проявляют повышенную активность в нижней лобной коре, гиппокампе, передней части цингулярной коры (АСС), задней части цингулярной коры  (PCC) и орбитофронтальной коре ( OFC). По сравнению сj здоровыми субъектами контрольной группы , пациенты с паническим расстройством демонстрировали меньшую активность в АСС и миндалине, когда им показывали изображения сердитых лиц. Эти последние результаты были интерпретированы, как ослабленный ответ, вызванный хронической гиперактивностью в сетях нейронов этого региона у пациентов с напическим расстройством.

             Предполагалось, что снижение ингибирующей сигнальной активности  играет важную патогенетическую  роль в развитии панических атак. У пациентов, не принимающих психоактивные вещества , у которых имели место панические атаки, отмечалось большее связывание бензодиазепинов в височной коре и правой латеральной лобной извилине,  но наблюдалось снижение связывания бензодиазепинов в левом гиппокампе. У больных с  PD (паническим расстройством) и сопутствующим большим депрессивным расстройством (MDD) прошедших курс лечения антидепрессантами ,  связывание бензодиазепинов было уменьшено в  височных долях, левой медиальной нижней височной доле и отмечалось двустороннее снижение в орбитофронтальной коре (OFC).  Связывание бензодиазепинов в коре островка ( инсулы) с двух сторон отрицательно коррелировало с выраженностью панической атаки и сопутствующей депрессией.

             Магнитно-резонансная спектроскопия (MRS) продемонстрировала снижение концентрации медиатора торможения - гамма - аминомаслянной кислоты ( GABA)  в затылочной коре, АCC и базальных ганглиях у пациентов с паническим расстройством по сравнению с контрольными субъектами. Несмотря на то, что  нет никаких доказательств различий в цереброспинальной жидкости (CSF) концентрации GABA в плазме у пациентов , которые имели панические атаки , низкие концентрации GABA по отношению к  базовой линии CSF  коррелировало с плохим терапевтического ответа на  алпразолам или трициклический антидепрессант -  имипрамин. Интересно отметить , что у пациентов с паническим расстройством  и , у которых имеет место семейная история расстройств настроения и повышенного уровня тревожности отмечается снижение концентрации GABA в кортексе. Также предполагается, что повышенная (возбуждающая) глутаматергическая активация связана с генезом панических атак , а лекарства, снижающие уровень  глутамата, предположительно обладают анксиолитическими свойствами. Например, LY354740, агонист пресинаптических метаботропных глутаматных рецепторов (mGluR II), приводит к уменьшению высвобождения глутамата (этот препарат уменьшает тревожное поведение подобное поведение  у экспериментальных животных).  LY354740 и другие пресинаптические метаботропные агонисты глутамата также оказывают нейропротективное действие. В исследованиях на людях LY354740 и смежные по отношению к этому медикаменты уменьшали выраженность субъективного чувства беспокойства в парадигме условного страха. У пациентов с паническим расстройством , агонисты mGluR II защищают от агентов, таких, как ингаляция углекислым газом, вызывающих состояние паники.

           Как известно, моноаминергические препараты, включая трициклические антидепрессанты и селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС), эффективны при лечении панических расстройств. Два препарата из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (SSRI, СИОЗС) -  флувоксамин и пароксетин, демонстроировали  более быстрое начало своего действия и лучший терапевтический ответ в отношении  симптомов панических расстройств, чем результаты , которые были достигнуты с помощью когнитивной поведенческой терапии (CBT). Доза пароксетина, необходимая для лечения PD оптимально должна быть выше, чем требуется для лечения большого депрессивного расстройства (MDD), это указывает на то, что механизм, с помощью которого SSRI уменьшают симптомы паники, может отличаться от механизма собственно антидепрессивного эффекта. Пациенты с PD демонстрируют  усиленный анксиогенный ответ на введение агониста 5-HT 2c / 5-HT 3 мета-хлорфенилпиперазина (mCPP). В исследованиях PET связывание 5HT 1A- рецепторов уменьшается в ядрах цингулярной  коры головного мозга и ядрах шва пациентов с PD. Исследования SPECT показали снижение связывания SERT в среднем мозге, билатерально в височной доле  и таламусе. Величина снижения коррелировала с выраженностью симптомов, а также нормализовалась у пациентов с паническим расстройством, находящихся  в состоянии ремиссии.  Представленные вместе эти данные подтверждают роль серотонинергических сетей нейронов  в патогенезе панических атак.

            Значение норадренергических эффектов при паническом расстройстве  подтверждается в экспериментах  с ангиостатом α2-йохимбина. Йохимбин, вызывает панические реакции у пациентов с паническим расстройством , его эффект также связан с повышенной активностью сердечно-сосудистой и увеличением концентрации сывороточного норадреналина (NE). Имеются некоторые свидетельства того, что клонидин α2-агониста оказывает анксиолитическое действие. Пациенты с тревожными расстройствами, включая паническое расстройство , часто демонстрирую ослабленный ответ гормона роста на введение клонидина.  Предполагаяю, что пресинаптические NE ауторецепторы при паническом расстройстве являются сверхчувствительными. В целом, эти данные свидетельствуют о том, что пациенты с паническим расстройством  имеют изменения в норадренергических нейронных сетях, и поэтому эта система может представлять собой определенную цель для новых методов лечения панических атак.

          Несмотря на то, что CCK является широко известным средством, вызывающим панику, даже у здоровых добровольцев, в немногих исследованиях конкретно рассматривается роль CCK при паническом расстройстве. Длительное лечение имипрамином снижает остроту вызывающего тревогу CCK, но этот вывод не говорит о роли эндогенных CCK-систем в генезе PD. Последние исследования также выявляет связь между галанином и выраженностью симптомов у женщин, у которых был ПД, но не влияло на риск развития ПД. Связанные однонуклеотидные полиморфизмы (SNP) находились в CpG-динуклеотидах промотора галанина, что свидетельствует о том, что эпигенетические факторы могут объяснить влияние галанина на тяжесть PD