Опубликовано
Прием карбамазепина, также, как и вальпроатов, ассоциируется со многими рисками для плода, но мальформации в первом случае, несколько менее выражены, чем во втором. Например, прием карбамазепина в первом триместре беременности обусловливает отск поялвения дефектров нервной стрбки, однако, 0,5%-1% риск карбамазепина для новорожденного в два раза меньше, чем при воздействии на плод вальпроатов (Lindhour, Schmidt, 1986; Rosa, 1991).
Прием во время беременности вальпоатов ассоциируется с риском фетального и неонатального токсикоза, включая проявления гепатотоксичности (Kennedy, Koren, 1998), коагулопатий (Mountain et.al., 1970) и неонатальной гипогликемии (Ebbesen et.al., 2000). 10 из 13 детей, чьи матери во время периода гестации получали вальпроаты, при рождении имели неонатальную гипогликемию, а также синдром отмены, включая проявления раздражительности, гипертонии, судорожного синдрома и рвоты, которые начались после 12-24 часов после рождения и продолжались около одной недели (Ebbesen et.al., 2000).
Фармакокинетические исследования свидетельствуют о том, что концентрация вальпроатов в крови беременной женщины снижается почти в два раза, по сравнению с уровнем содержания этих препаратов до начала беременности ( Yerby et.al., 1990,1992).
Риск возникновенич фетальным мальформаций, в частности, появление расщелины неба, для плода при приеме ламотриджина оценивается на уровне 2,9%( Dominguez-Saldago et.al., 2004).
Сообщения о тератогенных эффектах антидепрессантов из группы избирательных блокаторов обратного захвата серотонина появились в конце 90-х годов ХХ века. Так, в частности, прием флуоксетина 4679 беременными женщинами привел к возникновению мальформаций у 126 новорожденных детей (2,7%) (Chambers et.al., 1996; Briggs et.al., 2005). По данным Wilton et.al. (1998) сертралин в 1,9% случаев также вызывал большие мальформации (GlaxoSmithKline 2005).
Первые исследования, посвященные влияниям трициклических антидепрессантов на плож беременных женщин дали противоречивые результаты. Регистрировались аномалии конечностей (Barson, 1972; Elia et.al., 1987). По данным мета – анализа Altshuler et.al (1996) конгенитальные мальформации детей при приеме во время первого триместра беременности их матерей трициклических антидепрессантов имели место в 3,14% случаев (414 новорожденных).
Угнетения респираторного центра отмечались у новорожденных, если кормящая мать (период лактации) принимала доксепин. Трициклические антидепресаанты, однако, в меньшей степени, чем доксепин проникали через молоко матери в плазму новорожденного (Wisner et.al., 1996).
Прием бупропиона во время беременности приводит к появлению у детей больших мальформаций в 2,2% случаев (Boschier et.al., 2003). Высокий уровень плацентарного трансфера имел место на фоне приема венлафаксина и его активного метаболита – дезвенлафаксина (Hendrick et.al., 2003).
Сведения о тератогенном эффекте антипсихотиков, по сравнению с аналогичными данными других психотропных препаратов следует считать ограниченными.
Адверсивные последствия приема клозапина беременной женщиной или в период ее лактации, показали увеличенный риск для последней появления сахарного (гестационного) диабета (Dickson, Hogg, 1998), несколько небольших аномалий плода, включая цефалогематому, гиперпигментацию сгибов и западение кобчиковой впадины у новорожденных (Stoner et.al., 1997).
Анализируя последствия перенатального приема клозапина у матерей 61 новорожденного Dev, Krupp (1995) сообщили о 5 случаях конгенитальной мальформации и 5 случаях неонатального синдрома, однако, следует признать, что многие из этих матерей помимо клозапина принимали и другие психотропные препараты. Высокая концекнтрация клозапина выявлялась в амниотической жидкости плода, а также в материнском молоке (Barnas et.al., 1994).
У беременных женщин, принимавших оланзапин, несмотря на то, что у их новорожденных не проявлялись большие мальформации, в 13% случаях регистрировались спонтанные аборты и в 5% - имела место смерть плода (Goldstein et.al., 2000). В то же время, MсKenna et.al. (2005) не обнаружили отличий (спонтанные аборты, большие мальформации, небольшой вес новорожденного и др.) от группы контроля при приеме беременными женщинами оланзапина, рисперидона, кветиапина, клозапина. Только один новорожденный, чья мать принимала оланзапин имел оральную щель, энцефалоцеле и стеноз акведука).
При приеме беременными женщинами хлопромазина, галоперидола и перфеназина у новорожденных не было каких-либо больших мальформаций (Goldberg, DiMascio, 1978). В одном из исследований концентрация галоперидола в плазме плода составляла 66% от концентрации этого препарата в плазме матери (Newport et.al., 2007).
Исследования, посвященные тератогенному эффекту арипипразола малочисленны (описаны два случая приема арипипразола во время лактации) (Lutx et.al., 2010; Schlotterbeck et.al., 2007). АналогичнО. Немногочисленные и исследования зипрасидона, а тем более луразидона.
Ретроспективный анализ, включающий в себя исследование более, чем 100 000 женщин показал, что, по крайней мере, 2% из них выписывались бензодиазепины. В литературе описаны случаи появления у новорожденных оральной щели, при приеме будущей метtри бензодиазепинов (Saxen, Saxen, 1974), но более поздние исследования не подтвердили эти данные (Entman, Vaughn, 1984). Исследования показали, что риск появления оральной щели при приеме бензодиазепинов в первом триместре беременности равен – 0,01% (Altshuler et.al., 1996).
Ряд авторов отметил влияние бензодиазепинов на развитие нервной системы, так, в частности, «бензодиазепиновый экспозиционный синдром», проявляющий себя задержкой роста, дисморфизмом и ментальной и психотмоторной заторможенностью фиксировался у детей, чьи матери пренатально принимали бензодиазепины (Laegreid et.al., 1987), однако, другие исследователи не подтвердили эти данные (Winter, 1987). Hartz et.al. (1975) не смогли выявить каких-либо нарушений повкедения, IQ показателя у детей до четырех лет, чьи матери принимали бензодиазепины в период гестации. В то же время, эксперименты на животных показывали, что пренатальное введение бензодиазепинов может привести к нарушениям памяти и способности к обучению (Hassmanova, Myslivecek, 1994).
Несмотря на то, что тератогенность бензодиазепинов остается сомнительной, «бензодиазепиновый неонатальный синдром» отмечен многими исследователями. Также описан “floppy infant syndrome”, проявляющий себя гипотермией, летаргией, плохим состоянием дыхательной системы и другими симптомамиу новорожденного, чьи матери в позднем переиоде беременности принимали бензодиазепины (Sanchis et.al., 1991).
Добавить отзыв